Арсен Люпен - благородный грабитель - Морис Леблан

- Не теряя ни минуты.

- Даже секунды! Ну почему бы мне этой же ночью, то есть до приезда Херлока Шолмса, не ограбить ваш замок?

- Действительно, вам остается только воспользоваться моментом. Разрешите мне подвезти вас.

- До Дьеппа?

- До Дьеппа. Я воспользуюсь случаем и сам встречу месье и мадам д'Андроль и какую-то девушку, их приятельницу. Поезд приходит в полночь.

И, обратившись к офицерам, Деван добавил:

- Впрочем, мы все встретимся здесь завтра утром за столом, не так ли, господа? Я очень рассчитываю на вас, ровно в одиннадцать ваши полки должны окружить и взять замок приступом.

Приглашение было принято, все разошлись, и через минуту "золотая звезда 20-30" мчала по дороге на Дьепп, увозя Девана и Вельмона. Деван высадил художника у казино и поехал на вокзал.

В полночь его друзья сошли с поезда. В половине первого автомобиль въезжал в ворота Тибермениля. В час, после легкого ужина, поданного в гостиной, все разошлись по своим комнатам. Постепенно светильники погасли. Мертвая ночная тишина окутала замок.

Но луна раздвинула окутывавшие ее тучи, и в окна гостиной хлынул белый свет. Это длилось лишь мгновение. Очень скоро луна скрылась за сплошным занавесом холмов. Вновь стало темно.

И в этой непроглядной ночи тишина казалась особенно жуткой. Лишь время от времени слегка поскрипывала мебель и тихонько шумел тростник во рву с зеленой водой, плещущейся о древние стены. Часы отсчитывали бесконечную вереницу секунд. Пробило два часа. Затем снова торопливо и монотонно побежали секунды, тревожа тяжелый покой ночи. Пробило три часа.

Но вдруг что-то хлопнуло - так бывает во время прохода поезда, когда диск семафора открывается и сразу опускается. И тонкий луч пересек гостиную, словно стрела, оставившая за собой сверкающую дорожку. Луч вырвался из центральной каннелюры одного пилястра, подпиравшего справа верхнюю часть книжного шкафа. Сначала светящийся круг задержался на панно, украшавшем стену напротив, потом словно беспокойный взгляд, пронизывающий темноту, скользнул по всему помещению и растаял, чтобы опять вспыхнуть в то время, как целый отсек книжного шкафа поворачивался на своей оси, открывая огромное сводчатое отверстие.

Появился человек с электрическим фонарем в руке. Затем - второй, третий, со связкой веревок и различными инструментами. Первый из вошедших осмотрел комнату, прислушался и сказал:

- Позовите приятелей.

Этих парней, вынырнувших из подземелья, оказалось восемь, все здоровяки с энергичными лицами. Они стали перетаскивать мебель.

Действовали быстро. Арсен Люпен подходил то к одной вещи, то к другой, осматривал ее и, в зависимости от ее размеров и художественной ценности, щадил или приговаривал:

- Уносите!

И вещь уносили, ее поглощала зияющая пасть туннеля, засасывало чрево земли.

Таким образом уволокли шесть кресел и шесть стульев времен Людовика XVI, гобелены Обюссона, канделябры работы Гутьера, два полотна Фрагонара и одну картину Наттье, бюст работы Гудона и статуэтки. Не раз Люпен останавливался перед великолепным ларем или замечательной картиной и вздыхал:

- Слишком тяжелая вещь... очень уж велика... жаль!

И опять приступал к экспертизе.

За сорок минут гостиная была "расчищена", как выразился Арсен. И все это совершилось в восхитительном порядке, без всякого шума, словно все предметы, которые переносили эти люди, были укутаны толстым слоем ваты.

Наконец Люпен сказал последнему из них, уносившему стенные часы работы Буля:

- Можете не возвращаться. Мы договорились, не так ли: как только перетащите вещи в автофургон, гоните к гумну Рокфора.

- А вы, патрон?

- Оставьте мне мотоцикл.

Человек ушел, и Люпен, плотно задвинув подвижной отсек книжного шкафа, убрав все свидетельства кражи, стерев следы шагов, приподнял портьеру и прошел в галерею, соединяющую башню с замком. Посреди нее стояла стеклянная витрина - именно из-за нее Арсен Люпен продолжил свои поиски.

В витрине были выставлены чудесные вещи: уникальная коллекция часов, табакерки, кольца, ожерелья, миниатюры изумительной работы. Пинцетом Люпен вскрыл замок и испытал невыразимую радость от того, что может завладеть этими золотыми и серебряными сокровищами, маленькими и изящными шедеврами искусства. Он повесил себе на шею большой холщовый мешок, специально подготовленный для этой цели. Наполнил его. Затем рассовал остальные драгоценности по карманам пиджака, брюк и жилета. И уже положил левую руку на горстку жемчужных украшений для волос, так ценившихся нашими предками, а теперь ставших предметом вожделения нынешних модниц... как вдруг легкий звук достиг его ушей.

Люпен прислушался: он не ошибся, звук слышался все отчетливее.

И вдруг вспомнил: в конце галереи внутренняя лестница вела в еще недавно незанятую комнату, но сегодня вечером в ней разместили ту девушку, которую Деван встречал в Дьеппе, приятельницу д'Андролей.

Арсен быстро нажал пальцем на кнопку фонаря и погасил его. Едва он добежал до амбразуры окна, как наверху у лестницы приоткрылась дверь и слабый свет осветил галерею.

Ему показалось - скрытый до пояса занавеской он ничего видеть не мог что кто-то осторожно спустился на несколько ступенек. Люпен надеялся, что человек не пойдет дальше. Однако этот некто спустился, сделал несколько шагов по галерее и... вскрикнул - конечно же, увидев разбитую и на три четверти опустошенную витрину.

По запаху духов Люпен определил, что на галерее находится женщина. Ее одежда почти задевала скрывавшую Арсена занавеску, и ему казалось, что он слышит, как бьется сердце этой женщины, что она тоже догадалась о присутствии другого существа у себя за спиной, в темноте, на расстоянии вытянутой руки. "Она боится, - подумал он, - и уйдет... не может быть, чтобы не ушла". Но она осталась. Свеча, дрожавшая в ее руке, застыла. Она обернулась, секунду помешкала, как бы прислушиваясь к устрашающей тишине, затем резко отдернула занавеску.

Они увидели друг друга.

Потрясенный Арсен пробормотал:

- Вы... вы... мадемуазель!

Это была мисс Нелли.

Мисс Нелли! Пассажирка океанского лайнера, та, чьи мечты переплелись с мечтами молодого человека во время того незабываемого плавания, та девушка, что присутствовала при его аресте и вместо того, чтобы выдать Люпена, сделала красивый жест - бросила в море "Кодак", в котором он спрятал драгоценности и деньги... Мисс Нелли! Милое улыбающееся создание, чей образ так часто заставлял его грустить и радоваться в долгие часы тюремного заключения!

Случай, столкнувший их глубокой ночью в этом замке, был так удивителен, что они просто остолбенели и не могли произнести ни слова, пораженные, чуть ли не загипнотизированные фантастическим открытием, оказавшимся столь неожиданным для обоих. Глубоко потрясенная, мисс Нелли вынуждена была присесть.

Он стоя застыл перед ней. И постепенно, в течение нескольких бесконечно затянувшихся секунд осознал, какое впечатление должен был произвести на нее пригоршнями драгоценностей, которые оставались у него в руках, своими переполненными карманами и набитым до отказа мешком. Он готов был провалиться сквозь землю от стыда и покраснел, невыносимо страдая оттого, что оказался здесь, на ее глазах, в постыдном положении вора, застигнутого врасплох. Впредь, что бы ни случилось, он останется для нее грабителем, человеком, залезающим в чужие карманы, открывающим двери отмычкой, чтобы украдкой проникать в чужие жилища.

Какие-то часы покатились по ковру, затем другие. Вещи одна за другой сыпались из его рук, и удержать их у него не было сил. Тогда решительным жестом он бросил на кресло часть предметов, опустошил карманы и снял мешок.

Теперь ему стало легче в присутствии Нелли, он сделал шаг по направлению к ней, собираясь заговорить. Но мисс Нелли отпрянула от него, затем, словно испугавшись чего-то, резко вскочила и бросилась в гостиную. Она исчезла за портьерой, он пошел за ней. Девушка стояла и, дрожа, недоумевая, с ужасом оглядывала огромный опустошенный зал.

Люпен тут же сказал ей:

- Завтра в три часа дня все будет возвращено на прежнее место... Мебель привезут назад...

Она не ответила, а он повторил:

- Завтра, в три часа, даю слово... И ничто в мире не сможет помешать мне сдержать обещание... Завтра, в три часа...

Затянувшееся молчание было тягостно для обоих. Он не осмеливался нарушить его и искренне страдал, видя, как потрясена мисс Нелли. Тихонько, не говоря ни слова, он отошел от нее.

"Пусть она уйдет!.. - думал он. - Пусть поймет, что ничто не мешает ей уйти!.. Только бы она не боялась меня!"

Но вдруг она вздрогнула и прошептала:

- Послушайте... шаги... я слышу, кто-то идет...

Он с удивлением взглянул на нее. Девушка казалась встревоженной, словно испугалась надвигающейся опасности.

- Я ничего не слышу, - ответил он, - но все же...